На суде Беэр в свое оправдание ссылался на то, что делал все это из чувства патриотизма. «По моему мнению, нужно было сделать все, чтобы Израиль не попал в зависимость от западных держав, — говорил он. — Я верил в одно: Израиль должен быть союзником коммунистических стран. Я никогда не предавал Израиль, а только старался его спасти. Все мои усилия были направлены на выход страны из политической блокады».
Израиль Беэр был приговорен к десяти годам тюремного заключения. Однако при вторичном рассмотрении дела срок увеличили до пятнадцати лет.
Во время пребывания в тюрьме Шатта в Джордан-Велли Израиль написал книгу, в которой оправдывал свою деятельность, ссылаясь на идеологические мотивы. Он снова утверждал, что старался служить интересам Израиля. Его руководство в СССР в отличие от израильтян, которые в случае провала их агента (вспомним дело Лотца) делали все для его спасения, не предприняло никаких шагов, чтобы как-то помочь Беэру и попытаться освободить его из тюрьмы. Он оставался в тюрьме до мая 1968 года, когда перенес инфаркт и вскоре скончался.
Израиль Беэр так и не признался, кем он был в действительности. Беэр не говорил даже о том, что работал на КГБ. Но по тому, как он был блестяще внедрен в израильское общество, можно было узнать почерк советской разведки. С самого момента ее возникновения, а именно в 1917 году, советскими властями было принято решение о превращении Палестины, находившейся под британским мандатом, в главный центр шпионажа. Выполнению поставленной задачи в немалой степени способствовало большое число иммигрантов-евреев из Польши и России. Многие из них по натуре были идеалистами и соединяли страстную приверженность к сионизму с не менее сильной верностью социализму, что и облегчило внедрение агентов секретных служб в этой стране, а также помогло завербовать некоторых иммигрантов.
Позже, в 30-х годах, когда после прихода к власти Гитлера в Палестину хлынул поток еврейских иммигрантов из Германии и Австрии, их ряды пополнили советские агенты, говорящие по-немецки. Вероятно, Израиль Беэр был среди этой «второй волны» советских шпионов.
Беэр считался одним из наиболее ценных агентов на Ближнем Востоке, поэтому его легенда готовилась с особой тщательностью. Только после ареста Беэра сотрудники Моссад обнаружили, что в Австрии действительно проживал некий человек, которого звали Израиль Беэр. Это был бедный студент-еврей, лишь очень отдаленно напоминавший того агента, который позднее стал близким другом Бен-Гуриона. Однако настоящий Израиль Беэр исчез в 1938 году, именно тогда, когда агент-Беэр переехал в Палестину, и больше о нем ничего не слышали.
Руководство советской разведки ждало почти двадцать лет — невероятно большой срок! — прежде чем позволить своему агенту начать действовать. Ясно, что на него возлагались большие надежды, и он оправдал их. Из Тель-Авива Беэр передал бесчисленное множество секретной информации в Москву.
Однако вплоть до настоящего времени неизвестно настоящее имя Беэра. Откуда он приехал? Как его завербовали? Кто руководил им? Ответы на эти вопросы похоронены в архивах КГБ и в могиле агента, который называл себя Израиль Беэр.
Шпион из «саркофага»
Это произошло вечером 18 ноября 1974 г. На взлетной полосе римского аэропорта Фиумисино несколько служащих таможни наблюдали за отлетом в Каир самолета авиакомпании Объединенной Арабской Республики. Шел мелкий моросящий дождь, и таможенники стояли под крылом самолета. Чтобы согреться, они переминались с ноги на ногу и дышали на руки. Вылет самолета уже откладывался на два часа, и таможенники начали терять терпение.
Внезапно к самолету на большой скорости подъехал грузовик, принадлежащий арабской авиакомпании.
Взвизгнув тормозами, машина остановилась под другим крылом. Два человека, сидевшие в кабине, выпрыгнули на взлетную полосу, открыли заднюю дверь и стали вытаскивать металлический ящик, похожий на чемодан. На нем была наклейка «Дипломатический багаж» на французском, английском и арабском языках. Ящик, по всей видимости, был тяжелый. Один египтянин попросил помочь итальянских таможенников «Пожалуйста, побыстрее. Нужно, чтобы самолет вылетел как можно скорее. Осторожнее, не уроните». Обернувшись к своему товарищу, он сказал на арабском: «Его нужно отнести в отсек для перевозки животных».
Египтяне не догадывались, что один из итальянских таможенников знал арабский язык. Он не подал виду, что все понимает, хотя слова египтятина удивили его. Почему дипломатический багаж нужно перевозить в отсеке, предназначенном для животных?
По правилам подобный груз необходимо помещать в обычных отсеках для багажа.
Пока египтяне возились с громоздким ящиком, таможенник, понимавший арабский язык, как бы случайно приблизился к ним. На чемодане виднелась четкая надпись «Министерство иностранных дел, Каир. Собственность посольства Объединенной Арабской Республики, Рим». Это означало, что таможенники не имели полномочий на досмотр этого багажа в отсутствие посла или его представителя.
С другой стороны, Венская конвенция, регулирующая вопросы дипломатического иммунитета, который распространяется и на багаж, гласила, что в дипбагаже должны перевозиться только официальные документы или материалы, используемые в работе посольства.
Маловероятно, что в этом ящике размером в три фута находилась дипломатическая почта. С исключительной любезностью таможенник осведомился у египтян о содержимом чемодана.
«Музыкальные инструменты посла», — был краткий ответ. Затем, перейдя вновь на арабский язык, египтянин заорал на грузивших людей: «Быстрее! Грузите его в самолет!»
Египтяне явно нервничали. Дождь перестал, и теперь на их лицах можно было заметить блестящие капельки пота. Старший таможенник, владевший арабским, вновь подошел к ним. Но один из египтян оттолкнул его. «Дипломатическая неприкосновенность, — рявкнул он. — Это не ваше дело!»
Таможенник был вежлив, но настойчив. Он уловил какой-то странный звук, доносившийся из ящика. Если там были музыкальные инструменты, то это были какие-то необыкновенные инструменты. Твердо положив руку на ящик, он остановил египтян, которые безуспешно пытались вытащить его.
Таможенник прислонил ухо к чемодану. Теперь звуки из него были ясно различимы. На английском, итальянском и французском кто-то кричал: «Помогите! Помогите! Спасите! Убийцы!» Таможенник выпрямился и сказал: «Самолет не улетит до тех пор, пока мы не получим разрешение осмотреть чемодан». Затем, присоединившись к коллегам, стоящим в отдалении, пошутил: «Странный какой-то музыкальный ящик!»
После этого один из служащих египетской авиакомпании запихнул ящик обратно в грузовик. Шофер, стоявший недалеко, быстро забрался в кабину, и грузовик на большой скорости помчался к выезду из аэропорта.
Но таможенники не растерялись. Второй египтянин был схвачен при попытке бежать и повален на землю. Два других таможенника вскочили в красный «альфа-ромео», случайно оказавшийся неподалеку, и бросились в погоню за грузовиком.
Все было сделано моментально. Скоростной «альфа-ромео» догнал грузовик при выезде на шоссе, соединяющее аэропорт с Римом, и заставил его остановиться.
Один таможенник повез связанного служащего египетской авиакомпании в спортивной машине, другой поехал на грузовике вместе с ценным грузом в ближайший полицейский участок в Остия, куда уже доставили схваченного у самолета египтянина.
По прибытии в Остия итальянские таможенники внесли злополучный ящик в помещение полицейского участка и сорвали пломбы. Прежде всего они хотели знать, кто звал на помощь. Не обращая внимания на протесты египтян, таможенники открыли чемодан.
Когда же они увидели его содержимое, у них глаза полезли на лоб от изумления. В чемодане находился полуживой человек. Он скрючился в три погибели. Его колени находились на уровне головы, а руки крепко связаны за спиной. На босые ноги были надеты желтые восточные туфли, подошвы которых были прикреплены к стенке ящика. Сам человек был привязан к маленькой деревянной скамеечке, встроенной в ящик.